28 / 66
1
Отшельническая жизнь
.
Примерно в 373 году (точная дата неизвестна) умирает мать Иоанна. Вскоре после её смерти
он, следуя своему давнишнему намерению, уходит из города к отшельникам на гору Силь-
фий, отроги которой тянулись до самой Антиохии. Ещё при жизни матери он однажды попы-
тался уйти туда, но, как он сам написал в трактате «О священстве», остался дома, тронутый
следующими её словами:
«
Когда предашь меня земле и присоединишь к костям отца твоего, тогда предпринимай далёкие пу -
тешествия и переплывай моря, какие хочешь; тогда никто не будет препятствовать; а пока я еще
дышу, потерпи сожительство со мною; не гневи Бога тщетно и напрасно, подвергая таким бед-
ствиям меня, не сделавшую тебе никакого зла
».
После смерти матери Иоанн остался одиноким, тем более, что его лучший друг Василий
уже ушёл в монахи, и тогда он решил совсем покончить с этим грешным миром и отправился
в пустыню для отшельнической жизни. Иоанн долго готовился к такому поступку и было у
него много сомнений. Привыкший к удобствам жизни юноша решился на этот шаг не без ко-
лебаний. Вот что он писал в трактате «О душевном сокрушении»:
«
Когда я недавно решился, оставив город, уйти в кельи монахов, то много раздумывал и беспокоился
о том, откуда мне будет доставляемо необходимое и можно ли будет есть хлеб, новоиспеченный в
тот же день; не заставят ли меня употреблять одно и то же масло и в светильнике и в пище, не
принудят ли питаться жалкими овощами, не отправят ли на тяжелую работу, приказав например,
рубить или носить дрова, таскать воду, и исполнять все прочии такие службы?
»
Была ещё одна причина, по которой Иоанн покинул Антиохию и перебрался в монастырь.
В среде христиан началось изрядное беспокойство. В то время императором Римской импе-
рии был Валентиниан. Сам он придерживался Никейского символа веры, но управлять вос-
точной частью империи в 364 году поставил младшего брата Валента, который своей
резиденцией выбрал Антиохию. Будучи сторонником Ария, Валент был нетерпим к любой
другой религиозной доктрине. Он начал войну за уничтожение сторонников никейской веры
в Антиохии: отправил их лидера антиохийского епископа Мелетия (который крестил Иоанна)
в ссылку, изгнал его последователей, а некоторых просто утопил в Оронте.
Монашество как образ жизни возникло во второй половине IV века, после того, как при им-
ператоре Константине и его приемниках христианство стало вначале официальной и дозво-
ленной, а затем государственной и обязательной религией. В то время главным настроением
в античном мире был пессимизм. Римская империя рушилась, варвары наступали со всех сто-
рон. Города пустели, имения сжигались, люди гибли и попадали в рабство. Например, насе-
ление Рима в IV веке оценивается в 150 тыс. человек, а ведь во времена императора Августа
оно достигало миллиона. Близился конец света, исчезали культура и радость жизни. Падение
нравов достигло невиданных ранее масштабов.
Блаженный Иероним (Софроний Евсевий
Иероним, 342-420 годы, автор перевода Священного Писания на латинский язык, получивше-
го название Вульгата и признанного в 1545 году на Тридентском соборе в качестве официаль-
ного; 4 года жил отшельником в Сирийской пустыне) так описывал в письме к Илиодору
бедствия, постигшие Римскую империю в конце IV века:
«
Останавливаю внимание не на бедствиях несчастных, а на непрочности людского благосостояния.
Дух ужасается исчислять бедствия нашего времени. В продолжение более двадцати лет ежедневно
льется римская кровь между Константинополем и юлийскими Альпами. Скифию, Македонию, Дарда-
нию, Дакию, Фессалию, Ахаию, Епир, Далматию и Паннонию опустошают, разоряют, грабят готы,
сарматы, квады, аланы, гунны. Сколько благородных жён, сколько дев Божиих, сколько честных и
благородных тел было предметом поругания для этих диких зверей! Епископы в плену; пресвитеры
преданы смерти; та же участь постигла и разных степеней клириков. Церкви разорены; к алтарям,
как к стойлам, поставлены кони; останки мучеников вырыты... Восток казался безопасным от этих
бедствий; его тревожили только доходившие до него вести. Но вот, в прошедшем году, насланы и на
нас из-за крайних гор Кавказа волки не Аравии уже, а севера, и быстро прошли множество провин-